Мой рейтинг вещизма… Ну то есть того, что может привлечь моё внимание в метро, на улице или просто на картинке, распределяется так: фотоаппарат, часы, телефон, авторучка. В этот список не входят автомобили, портфели, украшения – они мне не так интересны.
Хотелось бы вообще не обращать внимания на вещи, но почему-то, непроизвольно это всё-таки происходит, да?
Ну и вот, допустим, еду я в метро, держусь рукой за поручень. Рядом за поручень держится рука. Чужая чья-то рука. А на ней часы. Мужчины устроены так, что обращают внимание на технически сложные вещи. Хотя технически сложной вещью может быть даже шляпа, но для нас технически сложной вещью остаются часы. Там стрелочки двигаются…
И вот смотрю я на эту руку, а точнее на часы на руке, и если они ну очень красивые, я думаю: «Какие классные часы! Вот же, нарисовал какой-то дизайнер так красиво! И вообще мне нравится, как эта марка (тут в мыслях появляется название марки) создаёт дизайн…»
Но я же не думаю: «Вот молодец, мужик, какие часы купил! Наверно замечательный человек, умный и добрый наверно…» – Но нет, я не думаю так. Я вообще о человеке в этот момент не думаю. То есть часы не украшают. Они существуют как-то сами по-себе.
Отводил я когда-то очень давно своего сына в школу. Он тогда маленьким был, постеснялся нести пакет, потому что рисунок ему показался женским. Ничего, я понёс. Но по дороге спросил его, обратил ли он внимание, какой пакет несла проходившая мимо нас женщина? Конечно нет. И пакет в руках моего сына также не заинтресовал бы никого, кроме него самого.
Мы – люди-невидимки.
Мы можем переживать по поводу вскочившего на лице прыща, неудачной присёски (или её отсутствия), но это волнует только нас самих. Прыщ волнует только своего хозяина, большинству окружающих он безразличен.
Ну а друзьям? Для друзей важен характер. Для друга важно, есть ли что-то во мне, внутри, лично для него. И он сможет перетерпеть, если на какое-то время это место будет занято чем-то другим. Он поймёт, потому что он друг. И он не станет оценивать меня по часам, фотоаппаратам или по чему-то ещё, если эти штуки не займут его место в моём сердце.
К чему я всё это?
Мы зря беспокоимся. Впечатление мы производим главным образом сами на себя. Остальных мы лишь только информируем, о своём внешнем виде, о количестве финансов в кошельках и на карточках (либо долгов и кредитов – там же), о количестве информации и забот в головах.
А как же хочется чего-то большего!
Хочется личных и глубоких взаимоотношений, хочется искреннего общения, передающего чувства. Хочется выразить чувства, но ни слов, ни возможности выразить их, ни самих даже осознанных чувств нет… Но похоже, пока мы живём на этой Земле, таких возможностей, и таких слов, и таких чувств у нас всё-таки не найдётся. Сдаётся мне, что такие возможности будут лишь в раю. А, кстати, что я знаю о рае? Ну вот это всё – любимые вещи, обстановка, комфорт, что я знаю об этом? Есть три момента, в которых я уверен: во-первых там раскроются человеческие возможности выразить себя, свои чувства (начинать надо уже здесь и сейчас, чтобы точно получилось тогда); во-вторых – тот мир не будет хуже или беднее этого, этот мир, всё-таки – лишь поломанная версия того; и в-третьих – тем, кто там будет – им точно понравится. Все представления, что там будет пусто, скучно, не чем заняться, они от пустоты и скуки, которые есть в людях сейчас, но я уверен: если в том мире не окажется компьютеров, фотоаппаратов, микрофонов (это перекосы лично моих пристрастий), телефонов и автомобилей – там будет такое богатство реального и глубокого общения, что о вспоминать об отсутсвующих вещах, если они и вправду будут отсутствовать, окажется нелепым и постыдным.